Фестиваль "Байкал-шаман": байки и факты

Ник Рок-н-Ролл узнал о существовании международного байк-рок фестиваля "Байкал-шаман" еще в прошлом году, заглянув в виртуальное пространство И-нета. Прочитав о том, что в фестивале примут участие более двухсот команд, Ник, имеющий серьезный опыт проведения и организации различных рок-фестивалей, не удержался от сарказма, написав байкальцам немного едкое послание... Но это всего лишь предыстория тура, из которого Ник и "Трите Души" вернулись несколько дней назад, и который надолго останется в их памяти.

В этом году иркутские деятели, именующие себя "отцами рок-н-ролла", то бишь организация "Рок-Сибирь" и ее лидер Игорь "Огурец" Москвитин, снова решили провести фестиваль "Байкал-шаман". Идея этого фестиваля сама по себе впечатляет: во-первых, место действия, то есть берег озера Байкал, чистейшего, древнейшего и донельзя мистического. Во-вторых, сочетание традиционного байк-шоу с весьма обширной фестивальной программой, участие не только иркутских, но ангарских и улан-удинских команд. Слегка туристская романтика вкупе с очередными замашками на новый "Вудсток". В общем, когда Ник получил приглашение от организаторов сего действа, а также сопроводительное письмо, брызжущее эмоциями и обещаниями, он принял непростое решение - отправиться за 5500 километров от Москвы, поездом, на станцию Утулик, чтобы отыграть на "Байкал-шамане", а также выступить с сольным концертом в Иркутске. Не последнюю роль в этом решении сыграло и то, что 12 лет назад Ник поразил воображение иркутян своим перформансом в городской библиотеке, в сопровождении местной группы "Дребезги". Многие из тех, кому удалось тогда увидеть Ника, помнили о нем и ждали его возвращения, и он не мог обмануть их ожидания.

В целом, перспективы поездки казались настораживающе радужными. "Первый звонок" прозвенел тогда, когда первая партия в составе: Ник, Анатолий Погодаев и Сергей Шестаков прибыла на фестивальную поляну. О жилье группу просили не беспокоиться, но, похоже, и сами организаторы не проводили бессонных ночей в поисках жилья для людей, заявленных в бесчисленных цветных афишах как "специальные гости". Взорам гостей предстал палаточный лагерь, населенный почти 3000 байкеров, неформалов и музыкантов. Организаторы пугали надвигающимися ливнями и предлагали Нику и ребятам размещать себя и инструменты "пока вот в этой нехорошей палатке, а потом что-нибудь придумаем". Паника подкралась ближе к вечеру, поскольку изменений в жилищном вопросе не произошло. Первая ночь под звездным небом Утулика запомнилась трехэтажным матом, доносившимся из соседних палаток, сырыми спальными мешками и рок-оперой "Орфей и Эвридика", до самого утра игравшей в автомагнитоле соседей. После непродолжительного сна Ник предпринял попытки переломить ситуацию. В результате группе была выделена отдельная полянка на территории лагеря команды МЧС, находившейся на круглостучном дежурстве, а также две палатки, способных сопротивляться дождю в полной мере. Подъехавшие вскоре к месту события Олег Румянцев и Иван Баженицкий, прибывшие из Свердловска, рассудили: если бы группа заранее была предупреждена о тех более чем спартанских условиях, в которых она оказалась, то подготовилась бы и морально и физически. Но... В пяти минутах ходьбы от фестивального лагеря, опять же, собственными усилиями группы была обнаружена абсолютно не буржуазная турбаза с бесплатным горячим душем. Видимо, ее существование шифровалось организаторами с какой-то тайной целью... Гитары, с целью предохранения от байкальской сырости, запрятали в машину МЧС. Да, разумеется, за два дня, прошедших до объявленного выступления Ника и группы "Трите Души" на сцене происходило некоторое движение. Причем с 18.00 до 2.00, освещаемое подобием двух настольных ламп. Общие неутешительные выводы - фестиваль дем ократичен настолько, что на сцену не лез только ленивый и трезвый. Особой популярностью пользовались матерные тирады и владение гитарой по принципу ударного инструмента.

Молодежи и ее развитию, таким образом, было уделено повышенное внимание. С наступлением темноты прогулки по лагерю становились чем-то вроде компьютерной "бродилки" с сюрпризами: повсюду слонялись скины с бейсбольными битами, неприметные местные жители, торгующие паленой водкой (до 20 случаев тяжелых отравлений), а также субъекты, не поддающиеся никакой идентификации ввиду полной невменяемости. Каждый пятый нес куда-то топор, поскольку палатки надо ставить и все такое. Ночь по соседству с палаткой спасателей была насыщена воплями о помощи и четкими репликами врачей, характерными для операционной. Однако эти впечатления, скорее, оказались нейтральны по сравнению с дальнейшими, от организаторских способностей Игоря Москвитина и его немногочисленной и невнятной команды. Группу "Трите Души" позиционировали на фестивалей как московскую, не спросив, разумеется, на то чьего-либо согласия. Ребята выслушали немало противоречивых мнений о "своем родном" городе, повесив на шеи зеленые бэджики со столичной отметкой.

Ну да ладно. Выступление Ника было назначено на 23.30, однако слишком много было желающих отыграть, и этим потоком организаторы справлялись от силы на половину. В результате, доковыляв до сцены по неосвещенному полю, усеянному телами "павших" неформалов, "Трите Души" провели еще около получаса, толкаясь у сцены. Оказаться на сцене было делом непростым, потому что шагнув влево, музыканты могли споткнуться о пьяных рабочих сцены, а шагнув вправо - вырубить аппарат, наступив на скрученные вручную проводки. Приснопамятный Игорь Москвитин решил облегчить группе выход на сцену, и обратился к почти двухтысячной аудитории: "Это группа приехала из Москвы. Их не устраивают условия, которые мы им предоставили. (свист, выкрики протеста в публике). Послезавтра у них концерт в Иркутске. Приходите, потому что нам не на что их отправить обратно". После этого кунштюка Толя Погодаев героически попытался сбить агрессивный настрой, сказав в микрофон что-то о любви, мире и музыке. Как и следовало ожидать, на сцене не было слышно НИЧЕГО. Борьба с аппаратом и звуком продолжалась минут сорок. В середине выступления Ник посмотрел в небо и заметил: "Все-таки это потрясающе - играть под звездным небом". Публика реагировала не слишком бурно, видимо, обдумывая услышанное, однако профессионализм группы, просто убийственный по контрасту с остальными участниками феста, оценили по достоинству все.

На следующий день все постарались расслабиться и достичь буддистского спокойствия, несмотря на то, что место проживания группы в Иркутске было до сих пор неизвестно. Загорали на пляже и смело бросались в волны Байкала, который 15 миллионов лет просуществовал, а такую музыку слышал впервые.

Потом фест официально закрылся. Жители лагеря разъехались электричками, а Ник с "Душами" терпеливо ожидали, когда их вывезут в Иркутск. Автобус обещали к шести вечера. По этому случаю все собрали вещи и сложили палатки, как примерные жители пионерлагеря. Однако с отбоем явно поторопились, поскольку организаторы сперва саморучно разбирали аппарат и сцену, а потом стали медленно отходить ко сну. На вопрос о том, когда будет автобус, отвечали, что ладно уж вам, поедем завтра. Завтра же у группы должен был быть концерт с отстройкой в 17.00, до Иркутска от Утулика - 4 часа езды. Наконец организаторы все-таки согласились вывезти убитых такой наглостью музыкантов из лагеря. В последнюю минуту был найден старый знакомый Ника из все той же иркутской группы "Дребезги" - Вова Демин. По счастливой случайности, его родные уехали, и квартира пустовала. Заранее о жилье в Иркутске организаторам думать было недосуг.

С момента прибытия в город на Ангаре Ник сознал, что дальнейшие заботы о питании, проживании и транспорте ложатся на его плечи. Опять же к счастью, нашлись еще знакомые, из дружеских побуждений взявшие на себя транспортные и многие другие расходы. Концерт в клубе "Живой звук", ввиду отсутствия необходимого минимума аппаратуры, оказался несколько скомканным. Публики было достаточно, и принимали группу вполне тепло, несмотря на скепсис "старой гвардии" поклонников Ника, мол, раньше было больше экстрима, стекла, крови, хлеба и зрелищ. Посещать бы им петушиные бои, а не рок-концерты, поскольку адреналин тоже бывает разного свойства, не только примитивно-физиологичного.

Город Иркутск порадовал обилием гостеприимных по-настоящему людей, жарой, красотой улиц и имениями сосланных декабристов. Говорить же о том, что организаторы не выполнили взятых на себя материальных обязательств - бесполезно. Разумеется, все это привело к появле6нию многочисленных проблем. Тем не менее, и сам Ник, и группа все же выехала из Иркутска вовремя, со смешанным впечатлением: в восхищении от природы и большинства людей и недоумении от того, что организацией концертов в этом регионе занимаются люди, думающие исключительно о своем имидже, и как следствие - освобождающие себя от какой-либо ответственности. Славное море, жаль, пришлось плыть не на катере, а в омулевой бочке, и та оказалась гнилая...